Турки

[Аурум]

Список персонажей:

***

Руфус Шинраорганизаторским произволом и фаноном
Вельд
Ценг
Рено
Руд
Елена
Циссней
ВС-Турки (Два Пистолета, Рукопашница, etc.)




День первый - Romance|Fluff|Humor.
Промежуточный результат за первый день: 90 баллов.
День второй - Angst|Drama.
Промежуточный результат за второй день: 95 баллов.
День третий - AU-verse.
Промежуточный вариант за третий день: 177 баллов.
День четвертый - Action|Detective.
Промежуточный результат за четвертый день: 167 баллов
День пятый - Crossover.
Промежуточный результат за пятый день: 261 балл
День шестой - PWP.

Окончательный результат: 818 баллов

Напоминалка по баллам.

За драбблы от 100 до 200 слов - 2 балла.
За драбблы от 201 до 500 слов - 5 баллов.
За драбблы от 501 до 700 слов - 7 баллов.
За драбблы от 701 до 1000 слов - 10 баллов.
За мини свыше 1001 слов - 15 баллов.
За меты от 200 до 500 слов - 2 балла.
За меты свыше 500 слов - 3 балла.
Авторский арт/коллаж - 10 баллов.
Авторский клип - 25 баллов.

@темы: Цепочки Любви-2012, FF VII

Comments

С почином, дорогие турки. Прошу меня простить за изврат.



Пейринг: Рено/вертолет
Рейтинг: PG
Количество слов: 1017
Количество баллов: 15




- Черт знает, что такое, йоу! Никто, никто в этом гребаном мире не хочет меня понять.
Рено вздохнул и торопливо добавил:

- Ну кроме тебя, конечно.

Ветер свистел на кончиках антенн и хлопал оторванным куском пластика, продолжая музыку уже остановившегося винта вертолета. Рено зажмурился и задумался на мгновение: такой привычный звук, он уже давно перестал его замечать, а тут сознание вдруг выделило его из окружающего мира, как порой выхватывает тиканье часов из тишины. Родной сердцу звук, уютный – как речь дорогого сердцу человека.

- Да уж, речь, йоу… - турк опять начал думать вслух. – От тебя, да и от всех вас слова не дождешься. Молчите, как пленные вутайцы на допросе. Вот скажи мне хоть что-нибудь, а? Прямо сейчас?
Но его молчаливый друг не стал ему отвечать.

- Ладно. – сказал Рено, - как хочешь.

Он обошел вокруг вертолета, осмотрев его на предмет поломок, и мелких дефектов – обычный ритуал, забота, если можно так сказать. Конец второй лопасти хвостового винта потемнел, и это не понравилось турку: резкие изменения цвета – предвестники поломки, материал изменил свои свойства, а значит, наверняка потерял прочность. «Опасно, надо предупредить техников» - подумал турк. Как ни крути, он всегда переживает за свой вертолет, как за напарника. Да…

Рено почти ласково коснулся гладкой, отшлифованной ветром и солнцем обшивки, а потом вдруг подался вперед и прижался к ней лбом. Ему вдруг сделалось невыносимо грустно, больно, и так одиноко, что он едва не пустил слезу… Сегодняшний день был просто отвратительным, не задался с самого утра –Рено поссорился с Рудом, получил выговор от Ценга, потерял пакет со жратвой, пока бежал на оперативку, куда он, впрочем, все равно опоздал. За это Руфус долго и со вкусом смешивал его с грязью, выпуская на нем пар собственного напряжения. Потом босс оттаял и даже отпустил турка поспать в обеденный перерыв, но чертов Руд не дал ему толком отдохнуть. В довершение всего под вечер им пришлось три с половиной часа летать кругами над Мидгарским кольцом, пока они не засекли чьи-то, необходимые Ценгу, переговоры и перемещения… У Рено башка разболелась от этого тупого действа, плюс еще Елена болтала всю дорогу, коротая время за пустыми бессмысленными разговорами.

- Что за дерьмовый день… - прошептал Рено, осторожно прикасаясь губами к металлической заклепке на стыке опорного каркаса и легкого листа наружной обшивки. Заклепка была гладкой и выступала над поверхностью, как маленькая родинка. Рено высунул язык и осторожно лизнул ее. Вкус пыли, металла и мако…

- Тьфу! Не город – пыльный мешок, йоу! Хорошо, что ты живешь здесь, мой хороший, на самом верху, где грязи намного меньше, чем в нижних ангарах, йоу. Там тебе было бы совсем нечем дышать.
Турк развернулся и прижался спиной к черному боку вертолета. Потом навалился на него, раскинул руки и запрокинул голову.

- Как мне хорошо с тобой! – сердце Рено часто-часто забилось от избытка чувств. – Ты меня понимаешь, только ты.

Ветер пробрался под выпущенную рубашку Рено и провел прохладной невесомой рукой по его животу. Турк вздрогнул, это прикосновение было не слишком-то приятным. Даже холодно стало.

- Эй, тут такой ветер, йоу. Ты не замерзнешь? Я буду волноваться о тебе, мой… моя… д-девочка? Нет! Для девочки ты слишком дерзкий. - на лице Рено недоверие, удивление и интерес сплелись в одну большую разноцветную эмоцию, которую разгадать человеку постороннему было, пожалуй, слишком трудно. Да чего там – и Руд бы не понял, что так внезапно озадачило и взволновало его напарника. Рыжий турк любил общение, но порой он был слишком сложен для окружающих, и не всегда с ними ладил, к своему большому огорчению. Конечно, больше всего напрягали размолвки с боссом, но тот и сам был человеком совершенно непонятным и невыносимым, с Рено они либо весь день напролет забавлялись, либо ругались от рассвета и до поздней ночи. Больше вариантов не было, и сегодня был как раз день конфликтов, а не доброго партнерства.

- Никто меня не любит, йоу. – грустно заключил турк. – Только ты меня любишь. А я люблю тебя. Ты – мой настоящий друг.

Турк с наслаждением погладил ладонью торчащий сбоку датчик скорости – тонкую короткую трубку с гладкой, аккуратной дыркой, в которую Рено тут же просунул кончик пальца. А зачем – он и сам не знал.

- Я тебя люблю, мой хороший. … Ты ведь мальчик, да?

Оглядевшись, Рено махнул рукой куда-то в сторону:

- Вот она точно девочка, у нее обводы мягкие, округлые, и вал несущего винта вон какой длинный, и хвост тонкий, да и она вся такая домашняя, ей бы тапочки на шасси и бантик на воздухозаборники – будет маленькой принцессой… А ты у меня мальчик. Верно?

Рено сделал пару шагов в сторону, дотянулся руками до стабилизатора с многоствольным пулеметом, и обнял его. Ему стало так хорошо и уютно, что даже горечь обиды перестала разъедать душу подобно кислоте.

- Ты мальчик. – повторил он. – Сильный, стремительный, красивый и опасный. Мой. Ты не такой черствый, как Руд, не такой жестокий, как Ценг и не такой подлый, как Шинра. И ты не треплешься о всякой ерунде, как Елена и Циссней. Мы с тобой – идеальная пара.

Турк прижался щекой к стволу пулемета и сказал мечтательно:
- Ты самый лучший. Ты – мой.



- Опять разговариваешь со своим вертолетом, рыжий?

Насмешливый голос, резкий, как удар хлыста, вывел Рено из себя в мгновение ока. Ну кончено, техники заявились на площадку в самый неподходящий момент. Это раздражает: их не дозовешься, когда надо, зато когда не надо, они прутся аж по несколько человек.

«Козлы», подумал Рено, но вслух ответил:
- Тебе какое дело до этого, йоу? Иди куда шел, а?

- Да ладно, ладно! Все в порядке! – техник замахал руками. – Чего ты на меня злишься, тебе Шинра пистон вставил, и ты опять жалуешься своему железному приятелю, да?

- Допустим, йоу. И что с того?

- А ничего. – вдруг равнодушно ответил техник, раскрыл сумку с инструментами и полез осматривать рулевые тяги. – Просто ты любишь этого своего мальчика больше, чем живых людей. Будь то возможно, ты бы трахался с этим вертолетом.

- Я это каждый день…

- По-настоящему, я имею в виду – перебил его техник.

Рено ничего не ответил. Он залез в кабину, открыл люк топливного отсека и осмотрел датчики состояния топливной системы. А потом украдкой – чтобы не видел проклятый техник – просунул руку вниз, между баллонов-распределителей и сжал ладонью твердый, гладкий, горячий и чуть влажный от конденсата наконечник маслопровода.

- По-настоящему. – прошептал Рено. – Конечно, по-настоящему, йоу.

[Инэйлэ]

Пейринг: Сефирот/Циссней
Рейтинг: ладно, пусть PG
Количество слов: 886
Количество баллов: 10
Предупреждение: зажевано, спать дико хочется, а больше шансов выложить в этот день не будет.

Турк – тварь такая, что везде ухоронку найди уметь обязана. Особенно если оная ухоронка заботливо (относительно) подготовлена и (опять же относительно) оборудована. Даже когда не зги не видно из-за неимоверного ливня, в глазах рябит от вспышек молний, которые только по рецепторам бьют, а сквозь сплошную стену воды пробиться не в силах, а уши не воспринимают окружающую действительность вовсе – ибо гром грохочет так, что никаких сравнений не подоборать.
Циссней пробивалась сквозь грозу, не думая ни о чём – не было никаких моральных сил. Миссия была выполнена, путь до ухоронки девушка помнила назубок, и обратный путь должен был пройти гладко… Но погода внесла свои коррективы. На дорогу уже ушло в полтора раза больше времени, гроза и не думала заканчиваться, и неизвестно, кто ещё бродит по округе – ладно, заплутавший обыватель (откуда ему здесь взяться, непонятно, но в жизни бывает такое, что никакому писателю ни под каким кайфом не привидится), а если кое-кто зубасто-клыкастый? Циссней тщательно отогнала мысль о такой встрече. Усталая и по такой погоде… Неприятно будет. Даже с учётом того, что гроза, вроде бы, на убыль идёт – молнии сверкают не так часто, и гром уже не бьёт по ушам с такой силой…
Нет, нельзя терять концентрацию. Ни в коем случае. Иначе получается… то, что получается. Едва не прошла мимо места, к которому стремилась. Чудом углядела – вот уж не думалось, что дождь может припустить ЕЩЁ сильнее – однако вот оно ж…
Циссней замерла. Около двери, почти невидимая в тени деревьев, маячила высокая тёмная фигура. Девушка изготовилась ко всему – но следующая вспышка молнии высветила мокрую насквозь, но от этого не менее роскошную и узнаваемую гриву генерала Сефирота. Ну а солджер, несомненно, углядел и узнал её ещё раньше… Отбросив тревоги и сомнения и приветственно помахав рукой, Циссней направилась к нему – точнее – к двери, за которой ждало тёплое и, главное, сухое помещение.
А солджер уже ковырялся в замке – и к моменту, когда девушка добралась до него, уже включил свет и, отодвинувшись от прохода, снимал наплечники. Вода текла с него настоящим водопадом. Секундой позже так же устремилась вниз и с Циссей – девушка была меньше размерами, и обладала далеко не столь шикарной шевелюрой, но вот одежда её по впитываемости превосходила обмундирование генерала на порядок, так что по накопленной на организме жидкости они были приблизительно на равных… если не считать того, что Сефирот был сильнее, и двигаться ему было гораздо легче.
Занятая наблюдениями и попытками одновременно отжать волосы и снять пиджак, девушка пропустила момент, когда Сефирот успел стащить плащ, повесить его на крючок и уставиться на неё.
- Не знаю, как насчёт конкурса мокрых футболок, но конкурс мокрых рубашек ты бы выиграла.
Более дурацкого начала для разговора придумать сложно, но… Циссней это неожиданно понравилось. Генералу редко удавались комплименты, чаще у него получалось нечто, отдалённо их напоминающее, но это… Это определённо было комплиментом. И требовало адекватного ответа, но вот беда – у Циссней комплименты получались не лучше…
- А вот насчёт конкурса мокрых чёлок я не берусь судить, - деланно виновато пожала плесами девушка (с рубашки потекли новые ручейки воды), - она у тебя всё равно стоит дыбом, а какие там правила, я не знаю…
Наконец справившись с пиджаком, она продолжила:
- Кстати, здравствуй! Как ты здесь оказался, ты же был в Митгате?
- В округе завелись монстры, я решил развеяться немного… - невинно пожал плечами генерал.
- Монстры водятся много где, - подозрительно покосилась на него девушка, разуваясь и запихивая насквозь мокрые ботинки на нечто сушкообразное.
- А ещё я узнал, что в этих местах будешь ты, так что двух факторов для решения хватило.
Генеральские сапоги устроились рядом с ботинками Циссней, мокрая одежда девушки повисла в ванной…а вот смены не нашлось. Не было её просто, этой смены. Равно как и халата. Завернутая в полотенце, девушка вышла из ванной и застала Сефирота за довольно необычным занятием – потрошением кладовой и озадаченным разглядыванием результатов оного потрошения. Хотя чему там было удивляться, девушка искренне не понимала. Упаковка сухого молока, упаковка сухого картофельного пюре, упаковка яичного порошка, банка тушёнки, банка консервированного зелёного горошка… Плюс стандартные соль, сахар и мука. В принципе, из этого мог и должен был получиться недурственный ужин, особенно если упаковки и банки не в единственном экземпляре.
- Что-то не так?..
- Всё, - хмуро отозвался солджер. – Так и знал, что надо было поохотиться по дороге, пусть и помок бы дольше. А теперь смотрю на это и понимаю – ничего вкусного нам до возвращения в Митгар не видать.
Циссней победно ухмыльнулась и упёрла левую руку в бок, правой поддерживая полотенце.
- Вот он, результат заказа еды на дом и готовки свежеубиенных монстров – от элементарных продуктов отвыкаешь! Я, быть может, и не великая кулинарка, но из этого набора кое-что да сготовлю.
И, забывшись, махнула правой рукой…
К будущему ужину они вернулись нескоро. Но в темпе – есть хотелось неимоверно. Пока Сефирот открывал банки и разогревал их, Циссни размешала из порошков картофельное пюре с молоком, а из подливы к тушёнке и муки изобразила какой-то соус, оказавшийся на поверку не только съедобным, но даже вкусным. Ну а планы приготовить из муки, яичного порошка и остатков сухого молока блинчики были решительно отодвинуты на утро.
А гроза наконец ушла, и дождь, уже не ливень, мерно барабанил по крыше, и так легко было забыть обо всём и вся в объятиях друг друга… До утра.
А утром будут блинчики и разговоры, возвращение в Митгар и отчёты, рутина – у каждого своя… Ровно до того дня, когда снова прихотливый случай снова сведёт их в одной географической координате…
Или не случай, а прямой расчёт?..

[Papa-demon]

ыы, Рено/вертолет - очень мило получилось!

[Аурум]

Котики, вы молодцы! Больше Турков, хороших и разных!
Ну и мои пять копеек в рамках закрытия гештальта по любви ко всем тредам.

Пейринг: Руфус|Ценг
Рейтинг: G
Количество слов: 119
Количество баллов: 2

AU, вероятно еще и ООС.

На темном, почти черном ковре – яркие солнечные пятна. Руфус стоит у окна, самыми кончиками пальцев касаясь подоконника.
- Мне не нравится позиция моего отца в войне с этими дикарями. Мы стали посмешищем с этими дипломатическими нотами и ритуальными танцами вокруг Императора.
Ценг едва заметно шевелится, меняет позу – разводит плечи до боли между лопатками, на пару миллиметров поднимает подбородок. Молчит.
Руфус оборачивается.
- Я полагаю, если партизаны уничтожат пару-тройку наших баз подчистую, это заставит отца перейти к решительным действиям. Твое мнение?
Ценг невозмутим. И осторожен с формулировками.
- В этом есть смысл.
- Значит, решено, - Руфус улыбается.
Свет, бьющий в окно, окутывает его фигуру сияющим ореолом.
Лучезарный Руфус Шинра. Светоносный вице-президент. Семнадцатилетний мальчишка.
Ценг склоняет голову:
- Да, сэр.

Papa-demon, спасибо)) Пойду напрягаться над клипом и драбблами, ибо это все, что я могу. Рисовать - никак.
Аурум, сейчас по правилам мета нужна?

[Аурум]

Naira-Nairavel, мета, арт, клип, другое творчество - стихи там или пирожки. Но да, больше трех драбблов нельзя.

Аурум, ччёрт, в отряде никого нет, придется хоть частушки какие запилить сюда.

[Iris Lloyd Troy]

Naira-Nairavel, здорово про Рено с вертолетом получилось! и даже не стеб. Трогательно так.

Iris Lloyd Troy,
Щас я выложу переделку песни - это будут типа стихи, а ты ее потом споешь, и нам засчитают еще как песню. Я надеюсь.

Пейринг: Руфус/Рено
Рейтинг: PG
Количество баллов: 2 балла.

Вот канон, если кто не знает мотив.


Как-то летом на рассвете
Руфус топал через сад.
А в соседнем холле бравый
Турков строился отряд.
За стеклянною стеною
Все видны как на подбор.
Век не отводил бы
Руфус от отряда взор.

Синеглазый,
Рыжий парень молодой.
Стоит Шинра,
он смущенный - пред тобой!
Но не скажет, чувств не покажет,
С трудом владея собой.

Синеглазый,
Рыжий парень молодой.
Стоит Шинра -
Весь влюбленный - пред тобой!
Но не скажет, чувств не покажет,
С трудом владея собой.

Вот с докладом Ценг подходит,
"Все готово!" - говорит.
А у Шинры от тревоги
И тоски душа болит.
"Уезжают до полудня
Руд с Еленой все равно.
Вы же, босс, летите
Поздним вечером с Рено".

Синеглазый,
Рыжий парень молодой.
В путь далёкий
Мы отправимся с тобой.
Турк мой верный, да турк послушный,
Мой турк любимый, родной!

Синеглазый,
Рыжий парень молодой.
В путь далёкий
Мы отправимся с тобой.
Турк мой верный, да турк хороший,
Мой турк любимый, родной!

Отдав пару указаний,
Руфус по делам пошел.
От волненья вертолет свой
Даже сразу не нашел.
Вечер - радостная встреча!
Он в объятиях горит...
Небо над Мидгаром
Тайну снова сохранит.

Синеглазый,
Рыжий парень молодой.
Мы влюбленные -
Между небом и землей.
Моторов рокот и ветра шелест,
И страсть взрывается грозой.

Синеглазый,
Рыжий парень молодой.
Вечность любит
Храбрецов, как мы с тобой.
Тише мысли, да громче стоны,
Рено, единственный ты мой!

[Аурум]

а) Под кат, пожалуйста, пока не поздно.
б) За переделку - два балла.

[говорящая помидорка]

Пейринг: Руфус/Рено
Рейтинг: G
Количество баллов: 10.

[Iris Lloyd Troy]

Пейринг: Руфус/Рено
Рейтинг: PG
Количество баллов:

Пэстня на текст Naira-Nairavel

	ILT - Рыжий парень молодой (смуглянка)
	Скачать <a href="www.realmusic.ru/so

а вот и не угадаете кто я, спасибо за коллаж! От турков спасибо)))

Iris Lloyd Troy,
Ирис, это прекрасно! Я в полном восторге.
Нет слов просто.

[Аурум]

10 баллов за перепевку

[Iris Lloyd Troy]

Naira-Nairavel,

Аурум, спасибо!

[Iris Lloyd Troy]

что-то меня продолжает переть по туркам))

Пейринг: Руфус/Рено
Рейтинг: PG
Количество баллов: 2 (наверное, как за переделку)

Переделка стихов Р.Киплинга в переводе С.Маршака "Есть у меня шестерка слуг"

Есть у меня четверка слуг –
Проворных, удалых.
Они – мой самый близкий круг,
Все знаю я от них.

Они по знаку моему
Являются всегда.
Елена, Ценг, Рено и Руд –
Четверка ходь куда.

Я по морям и по лесам
Гоняю верных слуг.
Потом работаю я сам,
А им даю досуг.

Даю им отдых от забот –
Пускай не устают.
Они отчаянный народ,
Пускай едят и пьют.

Но у меня есть милый друг,
Он рыжий, как огонь.
Да, он один из этих слуг,
Горячий – только тронь.

Исполнит он любой приказ,
Законы позабыв,
А после, в неурочный час,
Он дерзок и строптив.

Пусть я привык повелевать
И править всей страной,
Ему не в силах отказать –
Он властен надо мной.

Но властью, честь свою храня,
Не станет он играть,
И потому ему лишь я
Готов себя отдать.

Новый фичок для наших турков.

Пейринг: Руфус/Рено, немного Руд/Рено
Рейтинг: R
Количество слов: 1151
Количество баллов: 15


- А-а-ах! О-оу…

Руд ослабил галстук и вытер пот со лба.

- Оуу… Аау-у… Хм-м… А-ай!

У Руда мелкой дрожью затряслись руки.

Возня в комнате стала громче, стоны горячее, а воздух тяжелее и гуще – во всяком случае, для Руда. Турка, которого поставили караулить в приемной президентских апартаментов, чтобы никто не зашел даже по очень важному делу. А что – Руд здоровенный и сильный, он сможет выгнать кого угодно, все равно не ему потом отвечать. Пусть постоит в приемной, разбивая волны посетителей, как утес на побережье, потому что господин президент сейчас занят. Очень занят.

- Да, очень, очень занят и не может выйти, господин Рэйн. Простите, вам нужно покинуть кабинет. Прошу вас. – турк мягко взял за локоть пожилого советника по финансам и подтолкнул его к двери.

- Неужели господин Шин-Ра совсем не посмотрит на отчет? Он велел доставить его как можно скорее! – запротестовал старикан, но Руд сказал:

- Он. Сейчас. Занят... Работает.

- А-а-аа, стой… Б-б-ольно же!

Почтенный господин Рэйн остановился, выпучив глаза. Руд начал мучительно краснеть.

- О-оо, да… - другой голос, более знакомый, но надрывный, властный, полный звенящего напряжения. – Я не могу больше сдерживаться… Д-даа… Давай уже, кончай! Ну же!

Ветер подхватил протяжный ответный стон, вынес его из комнаты отдыха в приемную, услужливо положив его к ногам советника, опешившего от негодования и возмущения

- А-а-ах! – воздух во всем Шинра-билдинг, наверное, вибрирует сейчас в резонансе с голосовыми связками Рено.

- Что происхо…

- До свидания, мистер Рэйн! - Руд не дал посетителю договорить, он вышвырнул советника за порог и с грохотом захлопнул дверь. Привалился к ней спиной. Дыхание сбилось, как будто он только что пробежал кросс. По лбу стекают крупные капли пота, сердце колотится как бешеное, а в ушах стоит этот невыносимый стон – звенящий, протяжный, полный бесстыжего, животного удовольствия. Он Руда без ножа режет: как могут столь развратные вздохи вылетать из такого невинного горлышка, такого нежного, юного и прекрасного?

Черт возьми, он больше не невинный. Рыжий маленький братец, верный друг и любимый напарник, которого Руд в глубине души считал просто большим ребенком, оказался вовсе не таким чистым и святым, как Руд себе навоображал. Оказывается, он очень даже похотливо оттопыривает задницу, когда Руфус изволит его лапать, а еще строит глазки, облизывает пальцы и садится постоянно так, чтобы обольщать всех и вся – неосознанно, конечно. Руд надеялся на это. Он надеялся, что Рено так по-блядски ведет себя по незнанию, а не нарочно. Потому что иначе все иллюзии Руда - где его напарник был милым мальчишкой, стесняющимся своей внешности и не любящим комплименты - разобьются вдребезги окончательно и бесповоротно. Сердце Руда не вынесет такого потрясения.

Он же был влюблен в Рено чистой платонической любовью. Он любовался своим напарником, как великолепной статуей, прекрасной картиной, как сверкающим бриллиантом, как новеньким вертолетом, на худой конец, не позволяя своим фантазиям опускаться ниже уровня сердца. Он даже и помыслить не смел, чтобы сделать непристойный намек своему другу. Нет, что вы! Не надо топтать грязными сапогами белоснежный пух облаков…

А теперь Руд в шоке и растерянности. Он очень зол. Потому что его солнечного мальчика сейчас трахают, как последнюю шлюху, и Рено это, судя по его стонам, нравится.

Руд поднес ладонь к лицу.

- Знал бы, что ты такой, напарничек, давно бы уже сам тебя выебал. – в тихом голосе турка раздражение мешалось с огорчением.

Конечно, Руфус мог взять просто заставить Рено с ним переспать. Ведь рыжий – всего-навсего турк, который должен подчиняться президенту. И хорошо, если бы так! Но он так сладко стонал, так просил «Руфус… еще, еще!» что сомнений быть не могло. Ему это нравилось не меньше, чем Руфусу.

- Эх ты… - с горечью пробормотал Руд. – Дурак рыжий. Какого черта ты не заткнешься?



***

- О, Руд, ты здесь?!

- Добрый вечер, господин Президент. Привет, Рено. Меня прислал Ценг – сторожить вашу приемную и прогонять посетителей. – доложил турк.

- Молодец Ценг. Спасибо, Руд. Можешь идти отдыхать, а в восемь часов мы должны быть на приеме у министра финансов. Форма одежды – вечерний костюм. И ты отдохни тоже, Рено – нам предстоит потрудиться на этом банкете, чтобы раздобыть информацию по верфям в Джуноне. Судостроители повязаны с судовладельцами, это нечто вроде мафии, просто так в их осиное гнездо не залезешь. Мы должны быть во всеоружии, готовьтесь. Всего хорошего.

Руфус недвусмысленно дал понять, что туркам пора убраться восвояси. Рено весело подмигнул президенту, а Руд тяжело вздохнул.

Когда они вышли в коридор, никто не хотел начинать разговор: Рено было слишком хорошо, а Руду слишком плохо для болтовни или выяснения отношений. Прошли до лифтов, спустились, снова вереница коридоров, переходов и галерей… Наконец Руд решился:

- Ну как тебе? Понравилось хоть? – сердито буркнул он, тщательно скрывая заботу под маской обиды и раздражения.

- Да! Это было круто, йоу. – Ответил Рено. – Он не обратил внимания на бурю эмоций внутри невозмутимого напарника, предпочитая купаться в своих собственных новых ощущениях. – Знаешь, вначале так больно, йоу… А потом легко и приятно. Тело-то зажимается с непривычки, йоу... А потом подышишь, поерзаешь, найдешь нужный угол проникновения, и все – уже никакого дискомфорта, только удовольствие, йоу… - Рыжего прорвало. Он начал делиться своими восторгами, и этот фонтан было уже не заткнуть. - Надо было мне раньше такой прикольный секс попробовать. Зря я стремался.
Руд сжал кулаки и отвернулся. Только железное самообладание не позволило ему дать Рено по морде после этих слов. Они прошли еще пару сотен метров, и Руд сказал:
- Ты рассуждаешь, как заправская шлюха, напарник.

Но и этот выстрел не попал в цель, разбившись о хорошее расположение духа рыжего турка.

- Ну, я пока не настолько опытный, что ты! Да и вообще… Трахаться – это круто. Мне нравится.

- Шинре тоже. – отрезал Руд. – Он вон как на тебя запал.

- Ну да, ну да.


Снова пауза. Руд словно шел пол острым кинжалам – не разговор, а сплошная пытка. Рено либо и правда не понимает, либо косит под дурака, мерзавец. А Руд считал его святым. Невинным. Чистым.
Перед глазами мелькнула картина: его напарник, обнаженный, распростертый на белых казенных простынях, и Руфус раздвигает ему бедра коленом…

- Ч-черт знает, что такое. – выругался Руд. – у него в штанах сделалось тесно от одной только мимолетной картинки. Но навязчивая мысль атаковала снова. На сей раз видение слилось с реальностью: Рено наклонился, чтобы завязать шнурок, и округлые очертания его стройной аппетитной задницы навеяли Руду очередную непристойную фантазию.
Теперь Руд не мог отделаться от этих мыслей, и каждый раз, когда он смотрел на напарника, он представлял, как Руфус ему засаживает, как стонет под ним Рено, как он выгибается, как ласкает себя, как кончает, прикусив губу и зажмурившись… А может, Шинра велит ему смотреть в глаза, чтобы увидеть, как сузятся зрачки во время оргазма? Руд бы так и поступил…

От этой мысли Руду сделалось вдруг приятно и тепло. Он подумал, что когда-нибудь напарничек и ему даст, и тогда Руд насладится этим зрелищем, этими ощущениями, он насладится по полной своим солнечным мальчиком, оттрахает его так, что у рыжего неделю задница будет гореть… И да, Руд заставит его молчать, когда будет особенно больно и не закрывать глаза, когда станет слишком хорошо. Это будет его маленькая месть рыжему подлецу за то, что он оказался не таким, каким Руд его представлял.

Iris Lloyd Troy, ыыыы, умничка! Здорово сделала, так прикольно - четверка верных. Эх... Про рыжего парня так здорово. Прямо идеально. В самую суть попала.
А ты споешь еще что-нибудь?

[Iris Lloyd Troy]

Naira-Nairavel, ой, какой фичок.

Iris Lloyd Troy,

[говорящая помидорка]

Об эмоциональных привязанностях

Пейринг: Ценг/Рено
Рейтинг: R
Количество слов: 212
Количество баллов: 5

Если бы Ценга спросили, как он относится к Рено, Ценг бы, не задумываясь, ответил, что положительно. Один из лучших сотрудников, изворотливый стратегический гений, человек, которому Ценг доверял больше, чем себе. Его недостатки полностью компенсировались достоинствами. Определенно – положительно. Правдивый, но неполный ответ.
Если бы у Ценга поинтересовались, какие чувства он испытывает к Рено, Ценг бы отказался отвечать. Он не считал, что его эмоциональные привязанности должны быть известны кому-то, кроме него. Принципы.
Поэтому, когда Рено остался у него на ночь впервые и, небрежно сбрасывая одежду, поинтересовался, нахрена Ценгу все это надо, тот понял, что некоторые принципы стоит пересмотреть.
Через год, сидя в кресле, отводя взгляд и барабаня пальцами по полированной столешнице, Ценг ответил на вопрос Рено. Получил насмешливое «А я знаю» и первый минет на рабочем месте – с горячими влажными ладонями на бедрах, тяжелым дыханием и стремительным оргазмом, после которого тело превратилось в кисель, а сознание на миг окунулось в гулкую пустоту.
Некоторые эмоциональные привязанности, оказывается, видны невооруженным взглядом.
Некоторые эмоциональные привязанности лучше делить на двоих.
О некоторых эмоциональных привязанностях хочется поведать миру.
Ценг улыбался, глядя, как Рено вышагивает по его кабинету, вытирая рот, и думал над собственными словами.
«Ты мне нужен» - не бог весть какое признание.
Но для Ценга оно перевернуло мир. А для Рено стало непреложной истиной.
И к черту принципы.

[Аурум]

Ох, какая прелесть!

[Илана Тосс]

Ура, Реноценг!!!

[Iris Lloyd Troy]

а вот и не угадаете кто я,

[Доктор Бекки]

И к черту принципы.

Прекрасно!

[Аурум]

кажется, я подозреваю, кто скрывается за анонимным ником.

Пейринг: Руфус/Рено
Рейтинг: R
Количество баллов: 10

большая картинка

[говорящая помидорка]

Жизнь - удачная шутка
Пейринг: Ценг/Рено
Рейтинг: PG
Количество слов: 726
Количество баллов: 9

Черт, черт, черт. Рено носился по комнате, хватая вещи, роняя, снова хватая. Запрыгнул в брюки – так, ремень, отлично – натянул рубашку, сверху – пиджак, застегнуться можно и потом. Носки, туфли, что-то забыл! Он дико осмотрелся, вспоминая, хлопнул себя по лбу – галстук! А теперь бегом.
Несясь по коридорам Шинра-билдинг, Рено думал, что на этот раз Вельд его уроет. Пятое опоздание за неделю после выговора – как будто у Рено это получалось специально. Вчера Вельд поймал его после дежурства у мониторов и довел до его сведения – в своей обычной мудацкой манере – что более не потерпит разгильдяйского внешнего вида.
А сегодня Рено опять проспал, да и приводить себя в порядок было некогда.
Перед комнатой для совещаний он затормозил, пригладил волосы и толкнул дверь. Собравшиеся оглянулись, а Ведьд, сидевший в кресле со сложенными на животе руками, поднял бровь.
- Что нужно сказать, Рено? – бархатным голосом поинтересовался Вельд.
А хрен тебя знает. Рено ненавидел игры Вельда – неправильно догадаешься – три дежурства вне очереди, правильно – одно. А, плевать.
- Здрасьте, - буркнул он и уселся на единственный пустующий стул.
И тут же получил в бок от Руда. Скосил глаза – тот показывал ему кулак. Рено отвернулся. День все равно – хуже некуда, так что если Руд ему по итогам набьет морду – это будет даже логично.
- Я собрал вас всех здесь, - Вельд завозился в кресле, устраиваясь поудобнее, - чтобы представить нового сотрудника.
Рено вскинул голову, чувствуя, как это движение повторяют почти все, и начал оглядываться. Никого постороннего в кабинете не было, да и не могло быть – новички проходили через Рено и Руда, они бы знали, черт возьми.
А Вельд наслаждался эффектом.
Скрипнула дверь.
Рено зло смотрел перед собой. О новичке он не знал, следовательно, следовательно… его отстраняют? Но Руд тоже был не в курсе, Рено мог поручиться… Он упорно не смотрел на дверь.
- Ценг. Мой заместитель.
Рено медленно повернул голову.
Невысокая фигура. Черные волосы, собранные в короткий хвост. Раскосые глаза. Вутаец? Заместитель Вельда? Что за бред.
Ценг шел к столу походкой опытной бойца – тщательно скрывая пружинящий шаг. Плавно развернулся лицом к туркам и застыл, словно изваяние. Только приподнятые уголки губ подрагивали, как будто Ценгу было очень весело.
Рено вдруг понял, что тому и правда смешно. Злость окатила горячей волной, и Рено вызывающе уставился в лицо пришельцу.
И вдруг понял, что смотрит, не отрываясь, больше минуты. Он даже не слышал, что говорил Вельд, представляя своего заместителя. Очевидно – ничего важного, на таких совещаниях никогда не говорят о важном, но сам факт… Рено снова смотрел в непроницаемые глаза и тонул.
Он отказывался анализировать свои ощущения, он подумает об этом потом, может быть, завтра, если получится оторвать взгляд.
В груди перемалывались в крошку бетонные плиты, безупречно очерченные губы Ценга шевелились, и Рено читал по ним «Рад познакомиться, коллеги. Уверен, мы с вами сработаемся», и думал, что, черт возьми, все это значит. Почему он в таком состоянии, как из него выйти и надо ли выходить.
Он очнулся, когда взгляд Ценга стал тяжелым, словно каменная плита. Рено хватал ртом воздух, пытаясь отвести глаза, но лишь больше увязал. Вдруг в глубине черных глаз заплясали смешинки, и Рено со всей отчетливостью понял, что его состояние заметили, проанализировали, оценили, а выводы положили на полку – возможно даже с пометкой «когда-нибудь пригодится».
Он втянул воздух сквозь зубы, тряхнул головой, разрывая цепь наваждения, и обмяк на стуле. В уши ударил гул голосов – турки негромко переговаривались, обсуждая текущие дела. Ценг стоял рядом с Вельдом, скупо ронял слова и поглядывал в сторону Рено.
Вельд поманил его к себе. Рено неохотно встал и приблизился. Втянул носом воздух. От Ценга едва заметно пахло одеколоном, шерстью нового форменного костюма и еще чем-то, что Рено никак не мог идентифицировать. Не мог, но хотел. Хотел, чтоб его, ага.
- Рено, поручаю тебе ввести своего непосредственного руководителя в курс дела.
Да, шеф, конечно, шеф, Ренно ввыедет - всенепременно. И выведет.
Он посмотрел на зажатый в кулаке галстук, спрятал его за спину, поймал слегка заинтересованный взгляд Ценга… И показал ему язык.
Рено с наслаждением ждал, когда в черных глазах мелькнет брезгливое удивление или равнодушное раздражение… Но Ценг вместо этого широко улыбнулся и, покосившись на Вельда, подмигнул Рено.
И тот вдруг с отчетливой ясностью, так, словно смотрел в перевернутый бинокль, понял, что пропал. С первого взгляда, окончательно и бесповоротно. Сердце ухнуло в груди, подпрыгнуло к горлу да там и остановилось.
Твою же мать. Стоило дожить до восемнадцати лет, чтобы влюбиться в малознакомого мужика, да еще и в начальника. Рено иногда ненавидел жизнь. Но, похоже, в этот раз шутка получилась особенно удачной. И, глядя в понимающие глаза Ценга, он подумал, что в кои-то веки, похоже, получится повеселиться вдвоем.

[Papa-demon]

Ламиньяк,
умирвесь


Орг: 90 баллов